Затемнение в Грэтли - Страница 44


К оглавлению

44

– А что же худого в том, что вы подавали пиво?

– Ничего, но пускай уж лучше это делают другие, – возразила Шейла. – Вы себе не представляете, Хамфри, среди каких идиотов и снобов я живу. Женщины, с которыми мне приходится встречаться – не здесь, а когда я хожу с Лайонелом в гости, – это что-то невообразимое! Но приходится продолжать. А знаете, сколько раз я выворачивалась ну просто чудом!

– Скажите откровенно, Шейла, почему вам приходится это продолжать?

Мы, наконец, дошли до главного. Она ответила медленно и не сразу:

– Вы, конечно, думаете, потому, что не хочу, чтобы меня изобличили, не хочу опять попасть в судомойки. Это верно. Но есть и другая причина. Когда я выходила за Лайонела, я его не любила. А теперь люблю. Он не мешает мне кутить и развлекаться, но для него я все та же заплаканная бедная милая малютка в трауре, у которой так трагично сложилась жизнь. И если он узнает, что я столько времени обманывала его и его родных, он мне никогда этого не простит. Наверное, и видеть меня больше не захочет.

Она умолкла и начала тихонько всхлипывать. В глазах блеснули слезы. Немного погодя я встал и положил ей руку на плечо, а она прижалась к этой руке мокрой щекой.

– Не расстраивайтесь, Шейла. Спасибо, что вы мне все это рассказали.

– Господи, да я бы часами могла рассказывать! Не благодарите меня. Это ведь такое облегчение – выговориться и перестать притворяться. – Она уже успокоилась; я предложил ей сигарету, и она ее взяла. – А в чем, собственно, дело? Кто вы такой вообще?

– Человек без определенных занятий, – ответил я. – Но вы можете мне верить. Теперь скажите мне вот что – это очень важно: кто-нибудь еще знает или догадывается, что ваши рассказы – сплошная выдумка?

Она попробовала схитрить.

– Кто же может об этом знать? – спросила она вызывающе.

Я сурово посмотрел на нее.

– Я сказал, что это очень важно. Не будем попусту терять время. Шутники, которые заперли дверь, могут скоро прийти. Говорите же: кто знает или догадывается?

У нее задрожали губы.

– Не понимаю, какое вы имеете право… Вас это не касается.

– Ну, ладно, карты на стол, – сказал я внушительно, потому что медлить было нельзя. – Я здесь для того, чтобы помешать кое-кому продавать родину. Один из способов, которым эти предатели заставляют людей работать на них, – шантаж. То есть они угрожают человеку разоблачением и ловко используют свою власть над ним. Ясно?

Она кивнула головой.

– Я так и знала. Не зря вы мне показались каким-то странным.

– Дело не во мне. Я сразу понял, что вы притворяетесь и что вы чего-то боитесь, а значит, те, кого я выслеживаю, легко могут вас использовать. Ну, говорите же, Шейла. Время идет.

– Один человек наверняка знает. И еще двое, по-моему, о чем-то догадываются. Миссис Джесмонд и мистер Периго. Посматривают на меня и ехидничают… должно быть, догадываются.

– Так. Это меня не удивляет. А кто знает наверняка?

– Джо, бармен. Оттого-то я всегда им восторгаюсь. Как в тот вечер, помните? Это я из страха. А на самом деле я его терпеть не могу.

– Требовал он чего-нибудь за свое молчание?

– Пока не требовал, но на днях дал понять, что скоро потребует. Я не поняла, чего – денег или… ну, другого. Он только предупредил меня, что не будет больше молчать, если его как-нибудь не отблагодарят. И он на самом деле очень много обо мне знает.

– Ясно. – Я колебался. Попросить ее, чтобы она заставила Джо высказаться определеннее? Но тут Шейла продолжала:

– Еще один человек что-то знает или подозревает. Я забыла о ней, потому что вижу ее реже, чем остальных. Но я думаю, лучше уж вам все сказать. Это ваша долговязая блондинка, ваша мисс Экстон. Стоит ей взглянуть на меня, и я чувствую, что я у нее в руках. Откуда она могла узнать, в толк не возьму, хоть убейте. Но я готова поклясться, что она знает. Вот почему я ее не выношу.

– А что, она часто здесь бывает? – спросил я. – Говорит она о «Трефовой даме» как о малознакомом месте, а между тем сегодня я из какой-то фразы Джо заключил, что мисс Экстон – постоянная посетительница его бара.

– Нет, я ее редко здесь вижу, – сказала Шейла и, соображая, прибавила: – Если они с Джо на короткой ноге… вы, наверное, думаете, что это он ей обо мне сказал… значит, встречаются где-то в другом месте. Но я что-то сомневаюсь… Во всяком случае, я уже вам говорила: она жуткая снобка. Да, а который час?

– Начало одиннадцатого.

– Боже! – ахнула Шейла, вскакивая. – Нам надо поскорее отсюда выбраться, иначе кто-нибудь насплетничает Лайонелу, когда он вернется. Что делать? Кто же все-таки послал нам эти записки?

– Вы говорили миссис Джесмонд о том, что вам нужна свободная гостиная?

– Говорила. Она ведь здесь живет. Я и подумала, вдруг она мне укажет какое-нибудь подходящее место.

– Она не только живет здесь – ей здесь все принадлежит. По-моему, эту шутку сыграла с нами она. Отчасти шутки ради…

– Я вам говорила, что она опасная женщина!

– Но, вероятно, и для того, чтобы скомпрометировать нас обоих и таким образом приобрести над нами некоторую власть, которая ей может пригодиться. Видите, метод тот же.

– Ладно, Шерлок Холмс, скажите лучше, что теперь делать. Неужели придется кричать, чтобы нас выпустили? Я не хочу!…

– Все зависит от того, оставлен ключ в замке или нет. – Я подошел к двери и нагнулся. – Кажется, торчит. Щель под дверью широкая, так что дело пустяковое… Ящики комода, наверное, выстланы бумагой. Взгляните, Шейла! Есть? Оторвите клочок. Спасибо. Теперь я проделаю старинный фокус: выйду из запертой комнаты.

– Вот это мужчина! – Шейла снова повеселела.

44